«В тот самый момент, когда щедринский карась-идеалист вздумал заявить о своем, правомочии, над ним захлопнулось щучье хайло. Щучий аргумент оказался реальнее и несомненнее карасьей теории прав человека…»
«Просматривая вчера петербургские газеты, я наткнулся на маленькую „художественную заметку“. В этой заметке описывалось впечатление от „борьбы“ нового со старым в искусстве в г. Киеве…»
«На днях мне сделалось ужасно скучно. Я почувствовал, что мне надоело что-то, что я не выношу чего-то и что, если с этим «чем-то» меня оставят еще на полчаса, я устрою сцену жене, разочту горничную Машу и, несмотря на протест тещи, отправлюсь добровольцем на Восток. И так как надоел мне именно я сам, то я пошел в гости к Ивану Петровичу. Хотя Иван Петрович мне тоже надоел, но я с ним бываю реже, чем с собой, и потому...
«В начале девяностых годов я прожил месяца два в Крыму. Поселился я в маленьком имении Карабахе. Небольшой домик стоит невысоко на мысу, омываемом морем. На востоке плавной излучиной берег уходит к туманным скалам Судака. На запад – вид Ялты закрыт Аю-дагом, с его крутыми обрывами, на которых, по преданию, стоял храм, где была жрицей Ифигения. Отсюда некогда предусмотрительные аборигены кидали в море...
«… – Сколько получает жалованья ваш Порфирий? – спросила она, между прочим, кивнув на лакея. – Кажется, сорок в месяц… – Не-уже-ли?! Мой брат Сережа, учитель, получает только тридцать! Неужели у вас в Петербурге так дорого ценится труд? – Не задавайте, Марфуша, таких вопросов, – сказала Зина, – и не глядите по сторонам. Это неприлично. А вон поглядите, – поглядите искоса, а то неприлично, – какой...
«Я решил заняться ловлей певчих птиц; мне казалось, что это хорошо прокормит: я буду ловить, а бабушка – продавать… Я обзавелся хорошими снастями; беседы со старыми птицеловами многому научили меня, – я один ходил ловить птиц почти за тридцать верст, в Кстовский лес, на берег Волги, где в мачтовом сосняке водились клесты и ценимые любителями синицы-аполлоновки – длиннохвостые белые птички редкой...
П. И. Мельников (псевдоним – Андрей Печерский) – известный русский писатель XIX века, автор знаменитой эпической дилогии «В лесах» и «На горах». «В лесах» – многоплановое историческое повествование, рассказывающее о жизни заволжского старообрядческого населения, о крестьянских промыслах, быте купечества и раскольнических скитов. Описание Заволжья дается на фоне поэтических картин природы и...
Производитель:
Астрель/АСТ
Дата выхода: апрель 2015
«Из всех колёс государственной службы, которые вращаются индийским правительством, нет ни одного более важного, чем колесо лесного департамента. Древонасаждение целой Индии находится «в его руках» или, вернее сказать, будет находиться, когда у правительства окажутся нужные для этого деньги…»
Человек, попавший в автокатастрофу за рулем на пригородной дороге, получил травму черепа и сотрясение мозга, впал в кому, и в беспамятстве возвращается в свою юность, которую проживает перед смертью так, как всегда желал и как ему не удалось прожить на самом деле.
«З Берліна мій друг привіз спокійні манери великого міста і трошки сивини на скронях. Його замріяність не виходить за ці межі. І лише хвилинами незрозумілих вечорів його дух буйно розквітає. Мій друг думає образами й фарбами. Він не є художник, бо це слово означає безконечну кількість обріїв. У мого друга один обрій – конкретне думання».
«Положительно недурна повесть г. Шмелева „Человек из ресторана“ (XXXVI сборник т-ва „Знание“). Мне как-то уже приходилось говорить о Шмелеве; новая его повесть опять подтверждает, что это – „очень хороший писатель из второсортных“. И опять хочется сказать, что такой писатель – явление более отрадное, нежели десятки плохих сорта первого, или хотя бы с претензиями на первый. „Человек из ресторана“ –...
«По вечерам учительница любила уходить одна к морю. Детей в русской усадьбе укладывали спать рано. Младший мальчик, морщась, пил свое молоко и каждый раз упрашивал учительницу: – Пожалуйста, Лидия Павловна, один глоточек. – Пей сам. – За мое здоровье!..»
«Уходим всё дальше в лес, в синеватую мглу, изрезанную золотыми лучами солнца. В тепле и уюте леса тихонько дышит какой-то особенный шум, мечтательный и возбуждающий мечты. Скрипят клесты, звенят синицы, смеётся кукушка, свистит иволга, немолчно звучит ревнивая песня зяблика, задумчиво поёт странная птица – щур…»
«…Зимою дети, конечно, не могли встречаться, но весною – другое дело… Когда снег сошел, земля пообсохла, Боря, несмотря на строгое отцовское запрещение и на его угрозы «кабинетом», украдкой стал пробираться в Ильяшевский сад и, наконец, однажды повстречался там с Ниночкой…»
Мангровые болота Кубы XIX века были полны не только кайманами, но и беглыми рабами и авантюристами… И если потеряешься в мангровом лесе, то можешь набрести на их убежище. Вот и молодому американцу, влюбленному в прекрасную креолку Энграсию Агуэро, пришлось столкнуться с этими жителями тропических болот…
«В доме № 41 по Телеграфной улице во время пребывания в Уфе белых проживал священник Николай Андреевич Сперанский. Перед приходом наших он бежал, оставив в своем доме много всевозможных бумаг, плодов своей „неутомимой“ работы…»
«Когда он рассказывал мне эту историю, – а рассказывал он ее не раз, я не узнавал моего электрического капитана (капитаном его называли не без основания за то, что он был отставным капитаном, уволенным из полка для пользы службы, а электрическим – потому, что он занимал какую-то мелкую должность в конторе общества электрического освещения). Его глаза, обыкновенно мутные и уклончивые, делались ясными и...
В душе одной всегда спасайтесьИ верой в чудо укрепляйтесь.Живите так, чтоб под конецВаш дорогой земной отецСказал при встрече в небесах:«Спасибо, милый, Родный сын,Ты у меня такой один!»
«…Вдруг ветер с такой силой ударил ее, что девочка невольно протянула руки вперед, чтобы не упасть, и кулак ее правой руки разжался на мгновение. Девочка остановилась и, наклонившись, начала что-то искать у себя под ногами. Наконец, она опустилась на колени и своими худенькими посиневшими ручонками стала шарить по сугробу. Через минуту пушистый снег уже покрывал ей голову, плечи и грудь, и девочка стала...
В книге собраны разнохарактерные стихи и тексты Ольги Романовой, написанные в конце XX и начале XXI вв. Многие представленные в сборнике стихи и тексты неоднократно исполнялись со сцены, также их можно послушать в Интернете.
«Почти одновременно въ нашемъ журнал и "Русскомъ Богатств" появились очерки изъ гимназической жизни, очерки захватывающаго интереса не столько по своимъ литературно-художественнымъ достоинствамъ, сколько по своему содержанію. Тридцать лтъ эта жизнь таилась глубоко подъ спудомъ, куда не проникалъ ни одинъ лучъ гласности, и что тамъ творилось, знали лишь т, кому сіе вдать надлежитъ. Да знали ли и они? Смемъ...
«…Следует прежде всего твердо помнить, что не безнравственность вообще, не порочность или жестокость приводят людей в тюрьму и каторгу, а лишь определенные и вполне доказанные нарушения существующих в стране законов. Однако всем нам известно (и профессору тем более), что, например, пятьдесят лет назад, во времена "Записок из Мертвого Дома", в России существовал закон, по которому один человек владел другим...
Почти фантастика, почти реализм. Метафорическая и, если угодно, метафизическая история о городе-пришельце, рушащем судьбы людей для того, чтобы питаться получаемыми при этом выбросами негатива.
