«"Воскресеніе" Л. Толстого, конечно, уже знакомо читателямъ и намъ не приходится излагать его содержаніе. Въ этомъ великомъ произведеніи, равнаго которому не появлялось за послднее десятилтіе ни у насъ, ни въ иностранной литератур, больше чмъ достаточно матеріала для самыхъ разнообразныхъ выводовъ и заключеній. И какъ ни дерзко говорить о немъ въ бглой журнальной замтк, нельзя удержаться, чтобы не...
Статья написана в форме письма к реакционному литератору Н. А. Гречу. Речь идет о статье Н. Греча «18 февраля 1855 года», написанной в связи со смертью Николая I. Статья была опубликована 21 февраля в «Северной пчеле» (1855, № 39). Гневным ответом на нее и явилось письмо «Анастасия Белинского».
«– Эх, отлично было бы закатить теперь в Шатрово, – говорил мой приятель Павел Иваныч Сарафанов, отдувая пар со своего блюдечка. – То есть, я вам наивно доложу, после спасибо скажете!.. Ведь теперь какое время… а? Каждый день дорог, а мы с вами сидим здесь в N*, – пыль, духота, жар…»
«У нас теперь господствует странная мода: мода на взаимные приветствия, комплименты, поздравления… Все друг с другом расшаркивается, раскланивается, друг перед другом приседает; пущены в ход всевозможные сравнения; люди не могли собраться вместе, чтоб поиграть в карты, поесть и попить, без какого-нибудь кому-нибудь приветственного заявления от имени кушающих, пьющих и играющих…»
«…Однажды в праздничный вечер он стоял на галерее цирка, плотно прижавшись грудью к дереву перил, и, бледный от напряжённого внимания, смотрел очарованными глазами на арену, где кувыркался ярко одетый клоун, любимец цирковой публики…».
«…В очерке «Выпрямила» писатель показывает людей, «скомканных» как русской действительностью (крестьяне-новобранцы, народник Тяпушкин), так и западноевропейским капиталистическим строем, где царствует мнимая «правда», где «всё одно унижение, всё попрание в человеке человека». Но пафос «Выпрямила» – в мечте о лучшем будущем русского народа, о «выпрямленном» человеке, свободно трудящемся на своей...
«Книга г. де-Роберти уже вызвала отзывы нашей печати и отзывы эти неблагоприятны сочинению. К крайнему сожалению, мы должны в свою очередь недружелюбно приветствовать автора «Социологии». Первый упрек наш заключается в том, что г. де-Роберти неясно определил себе, к какому классу читателей он обращается. Для людей, знакомых с лучшими, по крайней мере, сочинениями западно-европейской литературы по...
«… Г. Иванов-Козельский не силен для Гамлета. Он понимает Гамлета по-своему. Понимать по-своему не грех, но нужно понимать так, чтобы автор не был в обиде. Все первое действие г. Иванов-Козельский прохныкал. Гамлет не умел хныкать. Слезы мужчины дороги, а Гамлета и подавно; и на сцене нужно дорожить ими, не проливать попусту. Г. Иванов-Козельский сильно испугался тени, так сильно, что даже его жалко стало…»
«Постановка „Гамлета“ в Художественном театре заинтересовывает, пожалуй, прежде всего первым применением на русской сцене гордон-креговских „ширм“. „Ширмы“ дают тон и характер всей постановке, ширмы вызывают главные нарекания и упреки…»
Герой рассказа А. Григорьева, усталый и больной, приезжает в некий провинциальный город. Не в силах следовать дальше, он останавливается в гостинице, где случайно узнает, что в городке есть театр и в нем сегодня дают «Гамлета». «…Отчего же и мне не пойти в театр? ведь уж все равно; я столько раз был терзаем разными профанациями бессмертной трагедии, что быть еще раз истерзанным вовсе ничего не значит. Решено...
«„Фантастическія сцены“ Гауптмана, постановкой которыхъ публика обязана „Литературно-артистическому кружку“, произвели давно уже не бывалый эффектъ и въ печати, и въ обществ. Явились, какъ водится, страстные поклонники и не мене ожесточенные враги, одни ничего не видли, кром выдающихся достоинствъ, другіе, напротивъ, – указывали только недостатки. Общій отзывъ, однако, въ пользу „Ганнеле“, и...
«…И тётя Катя сразу протянула мне мисочку. И я очень торопился, чтобы Мишка без меня не успел съесть свою сардельку: мне одному не было бы так вкусно. И вот я тоже взял свою сардельку руками и тоже, не чистя, стал грызть её, и из неё брызгал горячий пахучий сок. И мы с Мишкой так грызли на пару, и обжигались, и смотрели друг на дружку, и улыбались. А потом я ему рассказал, что мы будем сатирики, и он согласился…»
«Генриада» есть одна из тех поэм, которых главное достоинство состоит не в великих новых мыслях, не в живых, с самой натуры взятых образах, но в красоте стихов. Тем труднее переводить ее. Здесь надобно не только выразить мысли поэтовы, но и выразить их с такою же точностию, с такою же чистотою и приятностию, как в подлиннике; иначе поэма потеряет почти всю свою цену. Но какие препятствия надобно преодолеть...
«Предубеждение есть самое вредное ощущение в человеке, от которого что-нибудь зависит и который должен об чем бы то ни было произносить свои суждения и мнения. Под влиянием этого ощущения самый умный и самый честный человек может наделать глупостей, быть несправедливым и даже повергнуть в несчастие безвинного человека. Только сильная воля и постоянство в правилах могут избавить нас от этого...
«– Вы читали, сударыня, „Героя“ – как вам кажется? – Ах, бесподобная вещь! По-русски ничего еще не было подобного… так это все живо, мило, ново… Слог такой легкий! Интерес – так и заманивает. – А вам, сударыня? – Я не видала, как прочла; и так жаль было, что скоро кончилось, – зачем только две, а не двадцать частей? – А вам, сударыня?..»
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
«Нечего говорить об этой пиесе: все знают ее наизусть, и все по нескольку раз видели на сцене; множество стихов из нее сделались народными пословицами. Щепкин, Кавалерова, Орлов играли отлично хорошо; но в роли Софьи Павловны видеть г-жу Панову – нестерпимо!..»
«…С 1823 года начала ходить по рукам публики рукописная комедия Грибоедова «Горе от ума». Она наделала ужасного шума, всех удивила, возбудила негодование и ненависть во всех, занимавшихся литературою ex officio, и во всем старом поколении; только немногие, из молодого поколения и не принадлежавшие к записным литераторам и ни к какой литературной партии, были восхищены ею. Десять лет ходила она по рукам,...
«…Уже одним своим намерением поставить «Горе от ума» Художественный театр брал на себя обязательство дать постановку образцовую, и при том образцовую по-иному, чем классическая постановка московского Малого театра. В этом намерении есть дерзость, и она должна быть оправдана. Требования, которые должны быть в этом случае предъявлены, становятся неизмеримо более высокими, чем обычные театральные...
«Пролезай концертный рояль «Bekker» в окно – давно бы оказался внизу, на асфальте. Сладостная картинка: как разлетаются по консерваторскому двору белые зубы клавиш и золотые волосы струн. А поверх рояльных обломков – уж кровожадничать так кровожадничать! – можно представить бездыханное тело очередного ученичка, ох, как же, тупоголовые, надоели!..»
««Две записки» – один из слабых водевилей, переведенных покойным А. И. Писаревым, всем известен: с потерею Рязанцева, который играл Батермана, эта пиеса совсем упала…»
«…Итак, что такое балаган и что такое образованность? Мы имеем смелость думать, что всякий серьезный писатель обязан говорить чрезвычайно осторожно о «балагане», принимая слово это в общем смысле. Балаган имеет такую длинную, почетную и благородную историю, какой может позавидовать любое театральное ведомство, как бы не поражало оно роскошнейшими зданиями и невообразимо дорогой администрацией. Нет...
«Нам предстоит трудная задача. Перед нами произведение писателя, который более всех других наших современных писателей возбуждал и даже и теперь еще возбуждает о себе самые противоречивые толки. Суждения о нем странны уже по своей крайней противуречивости; но значение их покажется еще страннее, если обратить внимание на то, что они исходят из одного и того же лагеря. Нисколько не было бы удивительно, если...
