«Дождь лил не два, не три дня, не неделю, наконец, а целых два месяца. Казалось, не было конца ему. Наступил уж ноябрь, затем и он стал подходить к концу, а не было и признаков зимы. День и ночь низко ползли хмурые тучи над грязными, унылыми полями, в воздухе стояла какая-то гнилая, неприятная теплынь, и с утра до вечера моросил мельчайший дождь. Земля переставала всасывать в себя воду. Дороги казались уж не...
В сборник вошли стихотворения: 1. Снова в Петербурге 2. Мы 3. Грузовик № 1317 4. Трамвай «А» 5. Кепка 6. Кирпичная песенка 7. Мэри Пикфорд 8. Кооп-ларек 9. Моссельпромщица №… (не знаю!) 10. Шпага декабря 11. Семь сестер 12. Триолеты в бензине 13. Воробьиные неприятности
«…В то же мгновение граната, шипя, взбороздила землю перед самой лошадью, и раздался взрыв. Раненого, который окликнул Бахрушина, всего обдало песком. Когда же пыль рассеялась, он протер глаза и оглянулся… Лошадь была уже бездыханна, и рядом с ней, распластав руки, лежал Яков Бахрушин, страшно обезображенный, с размозженным черепом, облитый кровью…»
Книга автора, которому неоднократно предлагали стать монахом и желали благословить на перевод Библии с греческого языка на русский язык. Автор получил от МЧС письмо с благодарностью за молитвенную помощь при тушении пожаров в Прибайкалье. Имеет письмо от МЧС Крыма «…за заботу и поддержку» во время отключения от электроснабжения из-за подрыва ЛЭП. Его предупреждающие твиты в 2016 году сбылись уже 5 раз.
«Желание видеть дорогих друзей заставляло меня спешить к ним, а недосуг дозволял сделать нужный для этого переезд на самых праздниках. Благодаря таким условиям я встречал Новый год в вагоне. Настроение внутри себя я чувствовал невеселое и тяжелое. Учители благочестия внушают поверять свою совесть каждый вечер. Этого я не делаю, но при окончании прожитого года благочестивый совет наставников приходит на...
«Кордебалетный подросток, русская коза-дереза Вава Журавлева, несмотря на свои пятнадцать лет, до того любила сладкое, что даже сахар из сахарницы, когда никого нет на веранде, выудит и сгрызет в натуральном виде…»
«Председатель хуторского ревкома Егор Ковалев, склонив большую, с тугим завитком на маковке голову, вырвал из ученической тетради бледный, разграфленный синими жилками листок и медленно, с тяжелым нажимом, нацарапал: «Приказываю срочно доставить неизвестную графиню из дома казака Болонина». Он пристукнул к бумаге закопченную над свечкой печать хуторского старосты, нарочно стертую так, что на ней ничего...
«Туман клубился над Атлантическим океаном. Большой пароход быстро шёл вперёд, резким свистом разгоняя на пути рыбачьи лодки. Дверь в курительную комнату была настежь раскрыта…»
«В низших слоях литературы, где бьется об стенки „Северная пчела“, а „Библиотека для чтения“ выезжает на „Вечном жиде“ для развлечения зевающих читателей, „Сочинения князя Одоевского“ произвели довольно странное действие. Далекий от всех журнальных сплетней, кн. Одоевский никогда не мешался в непостижимую промышленную полемику нашего времени, но при случае не отказывался от долга произнести свое...
«…Не впадем ли в самоуверенность при утверждении, что русская литература «переживает период упадка», как и при обратном утверждении – «период расцвета»? Чехов, вероятно, – «упадок» после Гоголя. Но Чехов есть Чехов. В самой постановке вопроса о «переживаемых периодах» есть опасность школьной схематизации, не определяющей ничего…»
«Милостивый государь! Ваш пример неумения толпы читать литературные сюжеты на произведениях живописи несколько неудачен. Риксенс воспроизвёл на своей картине такой момент из легенды о дон-Жуане, который не трактовался ни Мольером, ни Толстым и никем из авторов, пользовавшихся легендой (имеются в виду пьеса французского драматурга Ж.-Б. Мольера „Дон-Жуан“ и драматическая поэма А. К. Толстого „Дон-Жуан“...
«…Освобождение всех порабощенных людей, сословий, народов, в том числе и поляков, никак не в том, чтобы бороться с ненавистными русским, австрийским правительствами и силою освободиться от них, а в совершенно противоположном: в том, чтобы, перестав видеть в поляках своих исключительных, любимых, угнетенных братьев, признать всех людей, как своих поляков, так и чуждых и враждебных русских, немцев, одинаково...
«Антон вышел из дому в хорошем настроении. Летнее утро было свежим, но ярко светившее солнце уже начинало припекать, и день обещал быть жарким. Наскоро позавтракав в автоматическом кафе (рисовые шарики со сладкой бобовой пастой, кусочек семги, запеченной с овощами и сыром, и тонизирующий чай-напиток), он направился в Центр. Можно было воспользоваться флаер-такси (несколько свободных покачивались в воздухе...
«…Поводом для написания статьи послужило уголовное дело некоей Скублинской и ее сообщников, слушавшееся в конце октября 1890 года в Варшавском окружном суде и привлекшее широкое общественное внимание. Скублинская жила тем, что принимала за вознаграждение «на воспитание» детей, приносимых ей матерями, и кроме того брала их из воспитательного дома. Младенцы выдерживали недолго: они умирали от голода и от...
«… По поводу заимствования из статьи г. Розанова о Страхове г. Соловьев замечает, что количественно он (г. Соловьев) предоставляет „говорить больше самому Страхову, чем Розанову“, и ссылается на с. 323–325 своей книги, где приводится целый ряд выписок из брошюры Страхова „Бедность нашей литературы“. Опять г. Соловьев ссылается на то, что к делу не имеет никакого отношения…»
«Мише Стендалю было стыдно таиться под окнами Алены Вишняк, но он ничего не мог с собой поделать. Уже взошла луна и беззвучно кралась над Великим Гусляром, ныряя в полупрозрачные облака, отбрасывая их назад, словно шлейф, и представая перед миром в серебряной наготе. Перекликались собаки. Рядом, по другую сторону забора, мерно дышала Антарктида, злобная сука, принадлежащая Алениной тетке. Антарктида не...
«Было два товарища: Тори (камень) и Тутеби (жаба). Это имена, которыми называли их в детстве… Тутеби был сын знатных родителей, а Тори – сын простых. Тутеби был способный, а Тори – простак и увалень…»
Только Лёха Черепанов решил переночевать в доме друга Петра, как случилась странная штука: вокруг дома стал ходить зеленый инопланетянин и вещать: «Отда-ай мою посадочную-ю но-огу!» А Петр говорит, что никакую посадочную ногу он у инопланетянина не брал, а украл её кто-то другой. И что же им теперь делать, если инопланетянин не отстает?
«Так вот, я думаю, что каждый человек в наше время, будь он хоть кто, должен чем-то увлекаться. Одни камни до двенадцати ночи полируют, другие марки собирают, но все это блажь. Охота! Во! Пиф-паф! Ой-ой-ой! Умирает зайчик мой! А в садике, куда мое дите ходит, добавляют: привезли его домой, оказался он живой. Так что жизнь продолжается, и все прекрасно…»
