«Помню отлично, как он приехал в первый раз в Петербург с своего ленивого, жаркого, чувственного юга. Так от него и веяло черноземной силой, сухим и знойным запахом ковыля, простой поэзией тихих зорь, гаснущих за деревьями вишневых садиков. Казалось, что конца не будет его неистощимому степному здоровью и его свежей, наивной непосредственности…»
Производитель:
Эксмо-Пресс
Дата выхода: ноябрь 2008
Мир будущего. 2061-й год. Колонизация Марса идёт полным ходом. Земля поднялась из грязи и возвела на своём брюхе всеобщую утопию. Возродившийся СССР становится во главе планетарной политики… Банально? Банально. Да ещё как! «Банальностей» вас ждёт огромное множество. А кроме того: классический и классически непредсказуемый детективный сюжет, «снятая» с разных ракурсов неожиданно мрачная картина мира,...
«Постоялый двор – каких двенадцать на дюжину в любом краю, подле любой дороги. Посетители – также совершенно обычные: парочка не то неудачников-авантюристов (предпочитающих зваться искателями приключений), не то простых разбойников; три лесника, регулярно останавливающиеся тут, чтобы пропустить кружку-другую; странствующий монах или кто-то в том же роде – пожилой, благообразный, в бесформенном буром...
«Пространство было бесконечно. Обманчиво представляясь наивному глазу пустотой, на деле оно кипело сгустками, разрежениями и завихрениями полей, незримо изгибалось вблизи звезд и облегченно распрямлялось вдалеке от них, подобно течению, минующему острова. В этой вечно изменчивой бескрайности корабль становился неуловимым…»
«Когда молодые наследники некогда весьма богатого имения при селе Даниловка распродавали всю обстановку доставшегося им старого дома, я закупил на этом аукционе несколько нужных мне книг. Среди страниц одной из этих тяжеловесных книг я нашел рукопись в один лист синей и толстой бумаги сложенной в четвертушку. Тетрадочка эта заключала в себе, как оказалось, целый рукописный рассказ на французском...
Знаменитый скрипач добивается концерта в тюрьме, где заключён бывший любовник его жены, пошедший из-за любви на преступление. Скрипач хочет унизить его блеском своей славы, растравить его душу воспоминаниями. Но тот, вдохновлённый музыкой, бежит с каторги…
«Если твоя жена – этноантрополог, причем не кабинетный ученый, а начальник Специальной, мать ее, Экспедиции, «семейная» жизнь сводится к тому, что ты сам воспитываешь ребенка, постоянно наступаешь на горло собственной песне, жертвуешь своей карьерой, в общем, живешь совсем не так, как хотелось бы…».
«Курьерский поезд мчал меня из Вены в Россию. Я взял путь на Краков, Львов и Волочиск. Сверх обыкновения, пассажиров ехало не много. Я оставался в купе один до самого Прэрау, где северная дорога императора Франца-Иосифа сходится с линией на Прагу. В Прэрау ко мне подсел попутчик, лица его я не мог хорошо разглядеть, – в вагоне стемнело, а когда в потолке купе вспыхнул белый полушар электрического фонаря,...
«Когда Черт Карлович проковырял на замерзшем стекле дырочку, надышал в нее своим горячим дыханием и увидел, что там свадьба, ему вдруг ужасно взгрустнулось. Вспомнилась пылкая молодость, и мечты о вселенском добре, порывы к идеалу и тогдашняя чистая любовь к молоденькой ведьмочке, черт ее возьми; совсем!..»
«… По летам, когда мы переезжали на дачу, Черт переезжал с нами, верней уже оказывался – в полной сохранности пересаженного деревца, с корнями и с плодами – сидящим на Валерииной кровати, в ее тарусской, узкой, желобом вылетавшей в жасмин комнате, с вертикальным желобом огромной, дикой в июле, чугунной печки. Когда на Валерииной кровати сидел Черт, казалось, что в комнате вторая чугунная печь, а когда не...
Производитель:
Эксмо-Пресс
Дата выхода: ноябрь 2008
«Всем известно, что самым лучшим местом в мире является – или, точнее, увы, являлся – голландский городок Вондервоттеймиттис. И лежит-то он неблизко от всех больших дорог, так сказать, в сторонке; вот почему очень немногие из читателей туда заглядывали. Для тех, кто не бывал в этом городке, будет нелишним, если я сообщу о нем некоторые подробности. Это тем более необходимо, что в надежде возбудить всеобщую...
«Золотые пылинки солнца танцевали на высоких крышах вилл, на купальных будках, на голых детских спинках, на ржавой коробке из-под сардинок, которая валялась на песчаном бугре под тростником. И такое оно крепкое было, это июльское солнце, так сверкало, переливалось, искрилось, что только в темных очках можно было разгуливать по ослепительно светлому пляжу…»
Я бы написал аннотацию… Если бы эта книга не была такой короткой. Шутка! Этот рассказ о волшебстве, Рождестве, вишне и о маленьком чёртике. Если Вы не верите в волшебство, то лучше эту книгу даже и не открывайте! А если верите, то вперед! P. S. Это только первая книга…
«Наверно, это был октябрь, да, холодное, солнечное октябрьское утро. Асфальт покрывала первая изморозь. Листья, опавшие за ночь, тоже были в изморози, сквозь которую просвечивала их желтизна. Каждую ночь листьев опадало все больше, и все прозрачнее становились клены на улицах. И все больше становилось неба, холодного, осеннего, синего неба…»
«…Это обряд, который можно видеть только в одной Москве, и притом не иначе как при особом счастии и протекции. Я видел чертогон с начала до конца благодаря одному счастливому стечению обстоятельств и хочу это записать для настоящих знатоков и любителей серьезного и величественного в национальном вкусе…»
«Они чуть не столкнулись – оба шли так быстро. Подняли друг на друга глаза. Девушка, одетая скромно, даже бедно, первая заговорила: – Здравствуйте. Вы ли? – Наташа! Я бы и не узнал. Ну, да ведь так давно не видались. – Давно… правда… Вы – точно вчера это было. Точно вам семнадцать лет. – Тем лучше. А мне ведь уже за двадцать. Вы здесь живете, в Париже?..»
«Это был один из лучших дней, больше у них таких не случалось. Небо с самого рассвета затягивали облака, и на солнце, пробивавшееся сквозь пухлую сизую дымку, было не больно смотреть. Полина сидела на траве, поджав ноги под себя, а на её коленях лежал пучок цветущего чертополоха. Она любила чертополох – чудачка. Он казался ей нетривиальным…»
«Это обряд, который можно встретить только в одной Москве, и притом не иначе как при особом счастии и протекции. Я видел чертогон с начала до конца благодаря одному счастливому стечению обстоятельств и хочу это записать для настоящих знатоков и любителей серьезного и величественного в национальном вкусе…»
