«…Чем ближе купец Жерлов подъезжал к Петербургу, тем хуже делалось у него на душе. Являлась какая-то скверная оторопь и малодушное желание вернуться назад, в свою далекую сибирскую трущобу. Ведь всего-то взять обратный сквозной билет – и опять сам большой, сам маленький. Глядя на скуластое, заросшее до самых глаз щетинистой бородой лицо Жерлова, трудно было бы предположить о его внутренней подкладке....
«Исправляющий должность судебного следователя и уездный врач ехали на вскрытие в село Сырню. По дороге их захватила метель, они долго кружили и приехали к месту не в полдень, как хотели, а только к вечеру, когда уже было темно. Остановились на ночлег в земской избе. Тут же, в земской избе, по случайности, находился и труп, труп земского страхового агента Лесницкого, который три дня назад приехал в Сырню и,...
«В самом начале хочется сказать пару слов о себе. Вы только не подумайте плохого – я далек от хвастовства. Просто то, что я расскажу сейчас, имеет непосредственное отношение к моему последующему повествованию…»
«Длинный желтый луч пролег через кухню к самым ногам хозяйки. Погладил теплой ладонью. Женщина обернулась, но кухня была пуста, только мерно дышала легкая занавеска: то наполнялась ветром из открытого окна, то опадала, безжизненно морщась. Хозяйка прикрыла створку, подвязала лентой сникшую ткань. Снова оглянулась: – Саша? Тихий печальный звук ответил ей из-за двери. Отозвалась на голос висящая в гостиной...
«Илья Платонович Арефьев, фельетонист распространенной газеты, ходит по своему кабинету, – от угла кожаного дивана до этажерки с бюстом сурового Шопенгауэра, задевает руками и ногами за спинки стульев и сердится. С ним случилось то, что называется у игроков метким словечком: „заколодило“. Уже больше часа ломает он голову и не может выжать из нее ни одной живой строчки, а на приготовленной для писания...
В глухой уссурийской тайге геологи наталкиваются на странную деревушку. А живут в ней не аборигены Дальнего Востока и даже не русские старообрядцы, а загадочные люди, поклоняющиеся древним богам и хранящие память о событиях многовековой давности…
«…За перевалом идут красноармейцы – разутые, раздетые, без штыков, без патронов. Им нечем отбиваться от своры палачей, горами и ущельями отходят они на юг, где можно добраться до своих. Голодно. Хлеба нет. Уже давно они едят только желуди да кислицу… Лошадиные трупы усеяли путь – коням тоже нечем питаться: бесплодны и холодны горные скалы. То здесь, то там остается телега – ее некому везти. И у каждой телеги...
«С петербургским курьерским поездом сегодня утром мы прибыли в Москву. Сегодня же, с прямым сибирским поездом, мы выехали из Москвы. Наш путь далекий: чрез всю Сибирь, чрез Корею и Маньчжурию до Порт-Артура. Оттуда чрез Шанхай, Японию, Сандвичевы острова, Сан-Франциско, Нью-Йорк, чрез Европу, обратно в Петербург…»
Аверин молод, красив и успешен. Он наслаждается отдыхом на престижном горнолыжном курорте. В одну секунду ужасная авария раскалывает его жизнь на «до» и «после». Лежа в больнице, Аверин пытается понять, почему это случилось именно с ним. Острое воспоминание из детства пронзает его: произошедшее – не случайность.
«– Что ты сказал?! – Я задохнулась от возмущения. – Да как ты мог! Нет, я не буду ничего слушать! Это… это… Нет! Не говори ничего больше, ты сказал достаточно. Не желаю слушать. Заткнись! – почти завизжала я. – Никогда больше, слышишь, чтобы никогда больше… ты же знал, как это для меня важно! Все кончено, слышишь, ты? Я оборвала связь, огляделась, тяжело дыша. Ублюдок, скотина, инкубатор несчастный! Никогда...
«Революцию у нас делали так: 6 декабря господин Дубасов заявил москвичам с балкона генерал-губернаторского дворца, что он прибыл в Москву нарочито для укрепления самодержавия и что при нём «крамола не посмеет поднять голову»…»
«…Запутавшиеся в своем многословии либералы, социалисты и другие, так называемые передовые деятели, могут воображать, что их речи в палатах и собраниях, их союзы, стачки, брошюры суть явления очень важные, но что отказы отдельных лиц от военной службы суть ничтожные, на которые не стоит обращать внимания; но правительства знают очень хорошо, что для них важно и что не важно, и правительства охотно...
«…Безграмотный мужик может напиться, валяться в грязи, сквернословить, подраться, разбить скулы приятеля, побить жену, украсть лошадь, но не могу себе представить во всей России такого мужика, который не только в трезвом, но даже в пьяном виде решился бы сказать, что человек должен быть наказан за то, что он распространял книги, в которых сказано, что «трудящийся народ может только тогда хорошо устроить...
«Мне присланы разными лицами несколько писем, – все они написаны в истерическом, воющем тоне, со страниц их брызжет тёмный, жуткий страх. Ясно чувствуешь – те, кто писал, переживают тяжёлые дни и часы, видишь, что много мучительно острых мыслей режет их сердце, пугает их сон…»
«Хоронили Федора Михайловича Достоевского. День был суровый и пасмурный. Я в этот день был нездоров и с большим над собою усилием проводил гроб до ворот Невского монастыря. В воротах произошла большая давка. В тесноте раздались стоны и крики. Драматург Аверкиев показался на возвышении над толпою и что-то кричал. Голос у него был громкий, но разобрать слов было невозможно…»
«В помещении „Гуслярского знамени“ – осенняя тишина, редактор уехал в область на совещание. Миша Стендаль смотрел в окно и мечтал о значительном материале, который перепечатает „Литературная газета“. Еще ни одного материала Миши Стендаля „Литературная газета“ не напечатала, правда, он туда ничего и не посылал. В центральной печати лишь два раза появлялись его заметки. В журнале „Вокруг света“...
«Это рассказ о мужчине, который не умел ценить свою жену по достоинству, и о женщине, которая оказала ему слишком большую честь, когда назвала его своим мужем. В рассказе также участвует католический священник-миссионер, который славился тем, что никогда не лгал. Священник этот был неотделим от Юконского края, сросся с ним, те же двое оказались там случайно. Они принадлежали к той породе чудаков и бродяг, из...
Интрига на фоне нескольких убийств равнодушным никого не оставляет. Злодеи, совершая тёмные дела, вдруг понимают, что сами оказались под прицелом коварного и хитрого противника.
«Сельский сход. Мужики обсуждают вопрос о покупке лугов у помещика. Сильное волнение, горячий спор, толпа – человек тридцать домохозяев, всё пожилые люди и старики. Особенно взволнован один из мужиков, человек лет сорока; он оборван, как нищий; он потрясает своими лохмотьями, хватает за руку женщину, свою жену, она вдвое моложе его, миловидна, одета приличнее его…»
К Шерлоку Холмсу обращается Хелен Кингсли с просьбой отыскать дочь, Алису, исчезнувшую на балу в честь своей помолвки. Холмс уверен, что Белый Кролик знает разгадку…
Один из самых известных юмористов в мировой литературе, О. Генри создал уникальную панораму американской жизни на рубеже XIX-XX веков, в гротескных ситуациях передал контрасты и парадоксы своей эпохи, открывшей простор для людей с деловой хваткой, которых игра случая то возносит на вершину успеха, то низвергает на самое дно жизни. «Париж, полночь. На темных водах Сены, таинственно струящихся мимо...
«Как топчут дорогу по снежной целине? Впереди идет человек, потея и ругаясь, едва переставляя ноги, поминутно увязая в рыхлом глубоком снегу. Человек уходит далеко, отмечая свой путь неровными черными ямами…»
