«Молодой человек, с деловым и сухим лицом, сказал: – Мы с вами беседуем целый час, а вы и не подозреваете, что я вас встречал раньше, давно, несколько лет назад. – А где это было? – В Самаре. Посмотрите на меня…»
«…Лестница была устлана ковром. Темные двери квартир, с медными дощечками, солидно разместились по просторным площадкам; внизу- купол узорного лифта, похожего на часовню. Юноша приложил ухо к замочной скважине, прислушался и, решительно высморкавшись, нажал пуговку звонка. Все последующее произошло ужасно быстро. Большая столовая с массивной мебелью и тишиной, по которой важно расхаживал маятник...
«Ребята, видели вы в цирке дрессированных зверей дедушки Дурова? Если не видели, то, наверное, слышали о них. Звери дедушки Дурова ходят по канату, стреляют в цель, ловят мячи, управляют поездом, считают. Да не перечислишь всего, что умеют делать четвероногие артисты дедушки…»
«И какие только в нашей женской судьбе бывают странности и даже несправедливости. Так, можно сказать, что, например, в животном царстве вы никогда ничего подобного не увидите. Ну вот, например, история с Бертой Карловной. Ну где вы нечто подобное, если рассуждать правильно, могли бы встретить? Ведь это прямо если нарочно стараться, так и то не выдумаешь…»
«…С моря дул влажный, холодный ветер, разнося по степи задумчивую мелодию плеска набегавшей на берег волны и шелеста прибрежных кустов. Изредка его порывы приносили с собой сморщенные, желтые листья и бросали их в костер, раздувая пламя; окружавшая нас мгла осенней ночи вздрагивала и, пугливо отодвигаясь, открывала на миг слева – безграничную степь, справа – бесконечное море и прямо против меня –...
«В оранжерее графов N. происходила распродажа цветов. Покупателей было немного: я, мой сосед-помещик и молодой купец, торгующий лесом. Пока работники выносили наши великолепные покупки и укладывали их на телеги, мы сидели у входа в оранжерею и беседовали о том, о сём. В теплое апрельское утро сидеть в саду, слушать птиц и видеть, как вынесенные на свободу цветы нежатся на солнце, чрезвычайно приятно…»
Данный сборник включает в себя 3 новеллы. И в каждой из них присутствует смерть. Сюжеты двигают три эмоции: Гнев, Алчность, Подлость. Повествованиям присуща афористическая манера изложения, – как фирменный знак стиля писателя. Людям с тонкой психикой и ранимой душой читать не рекомендуется.
«Так как министр был человек очень тучный, склонный к апоплексии, то со всякими предосторожностями, избегая вызвать опасное волнение, его предупредили, что на него готовится очень серьезное покушение. Видя, что министр встретил известие спокойно и даже с улыбкой, сообщили и подробности: покушение должно состояться на следующий день, утром, когда он выедет с докладом; несколько человек террористов, уже...
Владимир Гиляровский не писал толстых романов и повестей, но многие из его современников ушли из памяти людской, а он остался. Нельзя забыть его – талантливого в каждой своей строке журналиста и писателя, защитника угнетенных и обиженных. В сборник вошли рассказы и очерки о различных событиях, очевидцем которых был писатель, и людях, с которыми сводила его судьба. В этих коротких произведениях созданы...
Рассказы, мысли и стихи о жизни, осознании себя и возможностям прихода к естественному состоянию счастья и любви. Ведь нужно всего лишь навсего не отвлекаться от себя истинного.
«…После полудня погода испортилась. Небо стало быстро заволакиваться тучами, солнечный свет сделался рассеянным, тени на земле исчезли, и все живое попряталось и притаилось. Где-то на юго-востоке росла буря. Предвестники ее неслышными, зловещими волнами спускались на землю, обволакивая отдаленные горы, деревья в лесу и утесы на берегу моря…»
«Когда человек узнал, что в трёх днях пути от его становища пришлые люди вспахали в степи машинами огромный кусок никогда ещё не паханной земли и машинами засеяли его, человек подумал, что это такие же древние люди, каков он сам, но глупее его…»
«Вначале разговор носил общий характер, а затем перешел на личность одного из присутствующих. Это был человек небольшого роста, крепкий и жилистый, с круглым бритым лицом и тонким голосом. Он сидел у стола в кресле. Красный абажур лампы бросал свет на всю его фигуру, за исключением головы, и от тени лицо этого человека казалось смуглым, хотя в действительности он был всегда бледен…»
«Был прекрасный июльский день, один из тех дней, которые случаются только тогда, когда погода установилась надолго. С самого раннего утра небо ясно; утренняя заря не пылает пожаром: она разливается кротким румянцем. Солнце – не огнистое, не раскаленное, как во время знойной засухи, не тускло-багровое, как перед бурей, но светлое и приветно лучезарное – мирно всплывает под узкой и длинной тучкой, свежо...
Эти рассказы разные. В одном – мир разрушен войной, и человечество находиться на пороге вымирания. В другом, двое соревнуются в заплыве, не зная о кишащих чудовищами водах. О странных мутациях расскажет следующий рассказ, а в другом кого-то съедят. Они все разные, но все же их что-то объединяет. Но что это, придется выяснить самостоятельно читателю, дочитав этот небольшой сборник до конца.
Их иная любовь таинственная и мистическая. Она на грани вселенной. На грани безумия. Ведь один из них изгнанный демон, а она падший ангел. И каждый из них в одиночестве угасает. И только вместе мистический чёрно-красный огонь начинает разгораться. Озаряя их жизнь смыслом. Разжигая их иную любовь. А таинственность… Она от людей, которые из злобы и зависти пытаются их уничтожить. Их иная любовь – она...
«Однажды Солнце и сердитый северный Ветер затеяли спор о том, кто из них сильнее. Долго спорили они и, наконец, решились померяться силами над путешественником, который в это самое время ехал верхом по большой дороге…»
«…Зима подходила к концу. На одном из участков новостроящейся дороги шли деятельные приготовления к предстоящему весной открытию работ. Начальник участка Кольцов, уже после окончательных изысканий, закончившихся предыдущим летом, затеял изменить направление линии. Это изменение обещало серьезные сбережения, и Кольцов с двумя молодыми инженерами, проработав всю зиму в поле, напрягал все усилия...
«Белка прыгала с ветки на ветку и упала прямо на сонного волка. Волк вскочил и хотел ее съесть. Белка стала просить: – Пусти меня. Волк сказал: – Хорошо, я пущу тебя, только ты скажи мне, отчего вы, белки, так веселы. Мне всегда скучно, а на вас смотришь, вы там вверху все играете и прыгаете…»
«…Есть люди, которые разговаривают вслух сами с собою. Не знаю, чего это признак и как бы растолковал доктор Крупов[1] подобную манию? Но я должен сознаться, что нередко вслух разговариваю сам с собою. В настоящую минуту делаю то же самое…»
«Наконец гости уехали, с ними уехал муж; прислуга, утомлённая суетою шумных дней, стала невидима, и весь дом как будто отодвинулся в глубину парка, где тишина всегда была наиболее стойкой, внушительной и всегда будила в душе женщины особенно острое желание прислушиваться к безмолвной игре воображения и памяти…»
«Ни имени, ни фамилии, ни происхождения этого диковинного человека я так и не узнал за все наше долгое совместное сидение в петроградском Революционном трибунале, который тогда находился в реквизированном дворце великого князя Николая Николаевича. Не узнал я также и причины, по которой он попал в это злокозненное и жуткое место, хотя говорили мы с ним часто и помногу. Очень невеселая штука – сидеть в...
Зимним вечером к одному изрядно уставшему журналисту приходит письмо на электронную почту. Неизвестный отправитель предлагает прочесть несколько рассказов и посетить места, которые в них указаны. Журналист почти сразу соглашается не понимая во что ввязывается.
«Большая светлая луна выглянула из-за черной, растрепанной крыши сарая и сначала как будто осмотрела двор, а потом, убедившись, что ничего страшного нет, стала круглиться, вылезать и села на самой крыше, круглая, желтая, улыбающаяся. На дворе сразу побелело, и под заборами и сараями легли черные таинственные тени. Стало прохладно, легко и свежо. Наконец кончился жаркий, томительный день, и в первый раз...
