С 28 ноября по 2 декабря вы можете купить любую из этих книг по цене, которую предложите сами!* Оцените труд автора и издательства по достоинству! Торопитесь, так как некоторые книги мы можем продать только в ограниченном количестве!
*просим отнестись с пониманием, что для большинства книг установлена минимальная цена для покрытия наших транзакционных издержек
«Эта станция на орбите Меркурия работала почти в полном автономном режиме. При ней находился один-единственный человек – Техник второго класса, старый и одинокий. Станция была огромной, состоящей из сотни отдельных блоков. Пугающая близость светила, огромным костром полыхающего на экране станции, и необычайно маленькая планета с реками огненной лавы и кристаллами аммиака напоминали Технику его уже...
В этой книге дано множество рекомендаций относительно того, как правильно поститься, согласовывая свои действия с природными циклами и православными традициями. А также приводятся многочисленные рецепты изысканных и проверенных веками чрезвычайно полезных первых и вторых блюд, разнообразных закусок, салатов, напитков и выпечки ко всем православным праздникам.
Производитель:
Центрполиграф
Дата выхода: октябрь 2011
«Прадедушка был такой славный, умный и добрый, все мы так любили и уважали его. Сначала-то, с тех самых пор, как я себя помню, его звали дедушкой, но вот у моего старшего брата Фредерика родился сынок, и дедушку произвели в прадедушки. Выше этого звания ему уж не подняться было в жизни. Он очень любил нас всех, но наше время не особенно-то жаловал…»
«Всё, точка. Кошмар закончился. Теперь только нормальные, привычные ужасы, понимаешь? Никакой на хрен мистики. Просто надо держаться подальше от этого музея».
Говард Филлипс Лавкрафт совершил революцию в литературе ужаса, сместив центр ее внимания с обычного земного мира на огромную, неизвестную, безразличную вселенную, существующую за пределами человеческого понимания. Писатель взял обычный мир и привнес в него нечто темное и потустороннее. В своих рассказах Лавкрафт смешал обыденную действительность и вселенский кошмар, показал столкновение простого...
Сборник «Праздничный ритуал» – это очередная попытка автора найти ответы на вопросы бытия.В книгу входят тексты, охватывающие широкий спектр литературных жанров. Каждый читатель найдет для себя что-то свое и останется довольным.
«По словам Петруччио, он, подобно Илье Муромцу, лежнем пролежал тридцать три года, а потом вдруг поднялся, встряхнулся, расправил плечи и отправился совершать подвиги во славу Земли Русской. Правда, абсолютно совпадает его история с былинной только возрастом персонажа, в остальном же различается. И я бы даже не сказал, что нюансами…»
«Неожиданный приезд депутата был настоящим праздником для начальника округа. Депутат был важным господином из Мадрида и казался всемогущим доброму люду, говорившему о нем, как о Святом Провидении. В саду алькада состоялся роскошный, лукулловский пир под звуки местного оркестра, а сквозь садовую ограду глядели на пирующих любопытные глаза баб и ребят…»
«В Тифлисе, в мае, 17–19 числа, магометане-шииты праздновали дни Али, зятя Магомета и сына Али-Хуссейна. Эти три дня заслуживают описания как дни, в которые религиозный фанатизм людей Востока, развиваясь свободно и невозбранно, достигает своего высшего пункта, принимает формы безумного исступления, нередко увечит и убивает своих рабов…»
«Из всех правительственных мероприятий знаменитого Кольбера два остались особенно долговечными: введение пенсий за долговременную, хотя бы бесполезную для страны, службу чиновникам при отставке, и основание академии наук в Париже. Пенсии, как известно, были введены под предлогом обеспечения заботливым начальством старости его слуг, в сущности же для уменьшения окладов людям действительно трудившимся,...
«С половины Великого поста Качерин почувствовал, что в мир надвигается что-то крупное, светлое и немного страшное в своей торжественности. И хотя оно называлось старым словом «праздник» и для всех других было просто и понятно, Качерину оно казалось новым и загадочным, – таким новым, как сознание своего существования. Последний год Качерину казалось, что он только что появился на свет, и все удивляло и...
«Я беседовал с новым человеком, от которого в Малом театре зависит „все“. – Почему нет чествования 75-летия Малого театра? – 75-летия чего? 75-летия кирпичей?! В тоне слышалось много „пренебрежительности“…»
Из этой книги вы узнаете: • Главные православные праздники; • Рецепты куличей, пасок, крашеных яиц; • Блины и тонкости их подачи; • Маленькие хитрости приготовления праздничных салатов.
Быстро, просто и вкусно вы приготовите блюда к праздничному столу, воспользовавшись приведенными рецептами. Каждое блюдо может приготовить без особых хлопот даже начинающая хозяйка и из того, что есть в холодильнике!
«Этого никогда не было, хотя могло бы и быть, но если бы это на самом деле было, то… Одним словом, по главной улице большого города шёл маленький мальчик, вернее, он не шёл, а его тянули и тащили за руку, а он упирался, топал ногами, падал на коленки, рыдал в три ручья и вопил не своим голосом…» Иллюстрации – Чижикова Виктора Александровича.
«Очерк Г. Успенского дает представление об отношении к речи Достоевского революционно-демократических кругов. На Пушкинских торжествах 1880 года Г. Успенский (1843–1902) был представителем редакции «Отечественных записок». Свои впечатления он выразил в статье «Пушкинский праздник» (в т. 3 Сочинений Г. Успенского 1891 года названа «Праздник Пушкина»). …»
«Сегодня в семье русских драматических артистов дорогая именинница – Марья Гавриловна Савина. Сегодня праздник всей русской артистической семьи, большой, разбросанной по городам и городишкам всей Руси великой. Нет актрисы, которая бы более приходилась родной и близкой семье русских актеров…»
Праздник падающих листьев на Куиде – это удивительное зрелище… Исследователь с Земли самонадеянно думает, что техника сможет ему помочь участвовать в традиционной игре на дереве вак. Но даже самая совершенная машина не сможет заменить руки настоящего мастера…
На Новый год я ложился спать только в раннем детстве и трижды – в американской федеральной тюрьме Форт-Фикс. На самом деле в империалистических застенках я провел четыре с лишним года, но, приняв участие в праздновании первого тюремного «праздника непослушания» и чуть не загремев за это в карцер, «умненький благоразумненький» Лева Трахтенберг три последующих года ложился спать, как всегда, в десять...