Аннотация к книге "Третья книжка праздных мыслей праздного человека"
Очень немного по-настоящему смешных книг. Еще меньше по-настоящему смешных авторов. Вы держите в руках весьма редкий экземпляр именно такой литературы. Джером Клапка Джером… Продолжать? Хорошо. Один из величайших английских писателей-юмористов, немалая часть книг которого пользовалась спросом на континенте даже большим, чем в самой Англии. Или лучше дадим слово самому автору: «Этот маленький томик с любовью и признательностью посвящается моему истинно-дорогому и искренно любимому другу моих...
Очень немного по-настоящему смешных книг. Еще меньше по-настоящему смешных авторов. Вы держите в руках весьма редкий экземпляр именно такой литературы. Джером Клапка Джером… Продолжать? Хорошо. Один из величайших английских писателей-юмористов, немалая часть книг которого пользовалась спросом на континенте даже большим, чем в самой Англии. Или лучше дадим слово самому автору: «Этот маленький томик с любовью и признательностью посвящается моему истинно-дорогому и искренно любимому другу моих добрых и злых дней; другу, который в начале нашего ближайшего знакомства хотя и бывал частенько не в ладах со мною, но с течением времени сделался моим лучшим товарищем; … другу, который, встречая со стороны моих домашних женского пола особ только неприязненную холодность, а со стороны моего верного пса – недружелюбную подозрительность, да и с моей стороны получая с каждым днем все больше и больше разных незаслуженных огорчений, за все это лишь сильнее и сильнее сгущал вокруг меня атмосферу своей преданности; другу, который никогда не упрекает меня в моих недостатках, никогда не занимает у меня денег и никогда не мнит о себе; товарищу моих праздных часов, утешителю моих горестей, поверенному моих радостей и надежд, – моей старой и выдержанной трубке.»
Новый герметичный триллер Яны Вагнер, автора бестселлеров « Вонгозеро » и « Кто не спрятался ». *** Несколько сотен человек заперты в пробке в подземном дорожном тоннеле. Выходы перекрыты, сверху толща речной воды. Напряжение растет прямо пропорционально панике. Постепенно то, что происходит снаружи, теряет свое значение: что бы там ни случилось, заложники герметичного триллера вынуждены...
Впервые на бумаге - вторая часть успешного с продолжением о путешествии в наше советское прошлое. Сотни восторженный отзывов от читателей на литрес. Безусловный хит электронных продаж, который ждут в бумаге тысячи поклонников романа. Приключения московского аудитора, который из 2023 года угодил в 1971 год. Помолодел на несколько десятков лет и как будто бы получил шанс начать новую жизнь в СССР. Советский...
Ленинград — родной город Виктора Цоя. Здесь он родился, вырос, стал музыкантом. В этой книге мы как бы идем вслед за Виктором по Ленинграду 1960–1980-х гг. Вот юный Виктор выходит из дома на Бассейной улице и направляется в школу, вот репетирует вместе с Алексеем Рыбиным в "хрущёвке" на проспекте Космонавтов, вот внимательно слушает преподавателя астрономии в ПТУ на улице Стойкости, вот гуляет с семьей по...
Автор книги - человек необычной судьбы. В детстве она заболела менингитом и полностью потеряла зрение, а затем и слух. Примерно в десятилетнем возрасте она попала в школу-клинику для слепоглухонемых детей, где под руководством профессора И. А. Соколянского у нее была восстановлена речь. Здесь же она получила среднее образование. В дальнейшем защитила диссертацию в НИИ дефектологии. Эта женщина написала...
Издание, посвященное иллюстрированию детских периодических изданий советского времени, основано на материалах собрания коллекционеров Нины и Вадима Гинзбург. В него вошли более тысячи иллюстраций для таких журналов и альманахов как «Костёр», «Мурзилка», «Пионер», «Круглый год», «Колобок» и многих других, к работе над которыми в разные периоды — с 1930-х до конца 1990-х годов — привлекались лучшие художники...
Издательство:
Ad Marginem
Дата выхода: август 2025
Маша Рольникайте вела дневник в 1941—45 годах, с начала оккупации Литвы германскими войсками и до своего освобождения 10 марта 1945 года. Сначала в гетто Вильнюса, затем — в трудовых концентрационных лагерях Штрасденгоф (Рига, Латвия) и Штуттгоф (Польша). Дневник её менее известен, но не менее значим, чем дневник Анны Франк. Часть дневников Маше удалось записать, большую часть она вела "в уме", запоминая. Целиком...
Оставить комментарий