Аннотация к книге "Жернова. 1918–1953. Книга тринадцатая. Обреченность"
«Александр Возницын отложил в сторону кисть и устало разогнул спину. За последние годы он несколько погрузнел, когда-то густые волосы превратились в легкие белые кудельки, обрамляющие обширную лысину. Пожалуй, только руки остались прежними: широкие ладони с длинными крепкими и очень чуткими пальцами торчали из потертых рукавов вельветовой куртки и жили как бы отдельной от их хозяина жизнью, да глаза светились той же проницательностью и детским удивлением. Мастерская, завещанная ему художником...
«Александр Возницын отложил в сторону кисть и устало разогнул спину. За последние годы он несколько погрузнел, когда-то густые волосы превратились в легкие белые кудельки, обрамляющие обширную лысину. Пожалуй, только руки остались прежними: широкие ладони с длинными крепкими и очень чуткими пальцами торчали из потертых рукавов вельветовой куртки и жили как бы отдельной от их хозяина жизнью, да глаза светились той же проницательностью и детским удивлением. Мастерская, завещанная ему художником Новиковым, уцелевшая в годы войны, была перепланирована и уменьшена, отдав часть площади двум комнатам для детей. Теперь для работы оставалось небольшое пространство возле одного из двух венецианских окон, второе отошло к жилым помещениям. Но Александр не жаловался: другие и этого не имеют. Потирая обеими руками поясницу, он отошел от холста. С огромного полотна на Александра смотрели десятка полтора людей, смотрели с той неумолимой требовательностью и надеждой, с какой смотрят на человека, от которого зависит не только их благополучие, но и жизнь. Это были блокадники, с испитыми лицами и тощими телами, одетые бог знает во что, в основном женщины и дети, старики и старухи, пришедшие к Неве за водой. За их спинами виднелась темная глыба Исаакия, задернутая морозной дымкой, вздыбленная статуя Петра Первого, обложенная мешками с песком; угол Адмиралтейства казался куском грязноватого льда, а перед всем этим тянулись изломанные тени проходящего строя бойцов, – одни только длинные косые тени, отбрасываемые тусклым светом заходящего солнца…»
Нет места более священного, чем Иерусалим – "ликующий вопль тысяч и тысяч глоток", "неистовый жар молитв, жалоб и клятв", "тугая котомка" запахов: ладана – христианского квартала, рыбы – мусульманского, свежестиранного белья – еврейского, хлебного – армянского. Жить в этом городе непросто, потому что он, по словам Дины Рубиной, – "вершина трагедии". Но что было бы в жизни писателя, если бы в ней не случился...
Самая полезная книга возвращается! У кошек, собак и маленьких детей животы мягкие и абсолютно безболезненные — им даже приятно, когда их щупают. И у вас когда-то был такой же, но со временем — в силу тех или иных конкретных причин — живот становится более напряженным, и это отражается на продолжительности жизни, вашей эффективности и внешнем виде! Только представьте, насколько тело будет...
Дискуссии о том, как люди жили в СССР, идут с момента распада Союза. Однако споры между теми, кто ностальгирует по советской действительности, и убежденными сторонниками реформ редко принимают аргументированный оборот. В своей книге Дмитрий Травин пытается это исправить и собирает большой объем фактического материала, свидетельствующего об ушедшей эпохе: от писем, дневников, мемуаров и анекдотов до...
Издательство:
Новое литературное обозрение
Дата выхода: сентябрь 2024
Цитата «Трудно ли научиться маркетингу? Хорошая новость: его можно изучить за один день. Плохая новость: его можно изучать всю жизнь». Филип Котлер О чем книга «Маркетинг по Котлеру: Как создать, завоевать и удержать рынок » О маркетинге, а именно о 80 ключевых понятиях, или концепциях, эффективного маркетинга, их содержании и значении для современного бизнеса. Автор собрал и переосмыслил...
Издательство:
Альпина Паблишер
Дата выхода: январь 2018
Каждое здание в Петербурге угодило в историю – большую, общегосударственную или малую, историю жизни и быта рядовых горожан. В одном доме располагалась локальная типография, в другом – спиритический салон, а в третьем был трактир, где Некрасов когда-то ожидал свою возлюбленную. "За фасадом: 25 писем о Петербурге и его жителях" – больше, чем книга про архитектуру. Это сборник историй о том, какой была жизнь...
Вспомните, как лежали в кровати, считая минуты до рассвета, пока тревога и усталость спорили за ваше внимание. Бессонница переживается особенно тяжело, если она связана с тревожностью, депрессией или хронической болью. Хуже всего то, что она лишает нас сил наутро, мы чувствуем себя разбитыми весь день, а к вечеру валимся с ног от усталости, но заснуть все равно не удается. В книге «Усыпи свою...
Издательство:
Альпина Паблишер
Дата выхода: май 2025
Оставить комментарий