Аннотация к книге "SOLNЦЕЛЮБ. Шесть повестей для кино"
Если эту вещицу придумали два автора, Лавров и Порфирий, значит Покровский собор на Красной площади и в самом деле построили Постник и Барма. Сентиментальный романтик и ироничный скептик, они до сих пор не пришли к единому мнению, что же у них такое получилось – то ли вязанка церквушек, то ли собор головастый; то ли маленькая изящная повесть, высеченная из камня искрой Божьей, то ли большой корявый рассказ про то, как Казань воевать ходили. Хотя, некоторые уже начали склоняться к мнению, будто...
Если эту вещицу придумали два автора, Лавров и Порфирий, значит Покровский собор на Красной площади и в самом деле построили Постник и Барма. Сентиментальный романтик и ироничный скептик, они до сих пор не пришли к единому мнению, что же у них такое получилось – то ли вязанка церквушек, то ли собор головастый; то ли маленькая изящная повесть, высеченная из камня искрой Божьей, то ли большой корявый рассказ про то, как Казань воевать ходили. Хотя, некоторые уже начали склоняться к мнению, будто все зависит только от взгляда на предмет и собственного значения не имеет. Это говорит о том, что истинное имя даже рукотворных вещей по-настоящему не названо: руки строят – голова не варит. Такое у нас и зовется «золотые руки». Но Лавров и Порфирий, как свидетели и почти что участники изложенных событий, дружно свидетельствуют и клянутся в главном: все так и было, как будет, и ничего не утаено и не прибавлено от себя. А если кому-то изложение покажется недостаточно подробным или, наоборот, излишне затянутым и скучным, то авторы, конечно, приносят свои извинения, но заверяют со всей ответственностью, что пропущенное ими по рассеянности (или сознательно) не заслуживает внимания, а кажущаяся скучность и затянутость могут происходить единственно от печальной правдивости, ибо нет ничего печальнее и длиннее человеческой жизни. И еще: просьба компетентным органам не принимать данные сведения всерьез, ибо се суть плоды нестойкой фантазии, воспаленной средствами массовой информации. Итак, авторы, помогая друг другу словом и делом, начинают все с самого начала: «Тревога и ожидание семь дней клубились над городом и степью…»
Из-за обиды рушатся отношения, карьеры, жизни. Обида заставляет нас вести себя глупо и необдуманно. Рука об руку с обидой идут вина, стыд и злость. Как избежать всего этого и вытащить себя или своих близких из негатива? Ведь обиженный даже не всегда осознает, как его поведение влияет на окружающих и его самого. Алексей Козлов — врач-психотерапевт, психолог и гипнотерапевт с более чем 27-летним стажем —...
Интернет с его рекомендательными алгоритмами захватил человечество. Каждый из нас живет в сглаженном и, по сути, обезличенном мире, пропущенном через фильтры. Алгоритмы определяют, какие песни мы слушаем и с какими друзьями поддерживаем связь. Они все больше влияют не только на то, какую культуру мы потребляем, но и на то, какая культура производится. Журналист Кайл Чейка дает читателю увлекательный...
Жизнь подростка Ромки меняется, когда заболевает отец, а семья продаёт квартиру, чтобы оплатить его лечение. Ромке приходится переехать к бабушке. Дни с мамой и папой вспоминаются как счастливые и безмятежные, хотя когда-то казались скучными. Тоска, безнадёжность и страх услышать неотвратимую новость становятся привычными. Пока однажды Ромка не попадает в Город Семи Ветров. Другой мир оказался...
Рецензия Books.ru: «Юдоль» Михаила Елизарова — это мрачный, абсурдный и местами пугающий роман, где пенсионер Сапогов становится проводником апокалипсиса, а мир обретает форму хаоса и пустоты. Елизаров мастерски использует гротескные образы — чернокнижников, ТВ-монстров и псарей — чтобы раскрыть экзистенциальную тоску и страх повседневности . Сильные стороны : Глубина философского...
Новая книга автобиографической прозы Людмилы Улицкой — это личный, глубоко интимный отчет о встрече человека с самим собой. Время, ограниченное настоящим, поскольку сам факт будущего подвергается сомнению. Мир, сжавшийся до размеров комнаты, где перечитываются книги, листаются страницы дневника, переживаются старые любови и дружбы. Эмоциональная память включает в себя многое, в том числе и черные дыры...
Вена, 1938 год. Вскоре после Ночи разбитых витрин шестилетний скрипач Самуил Адлер уезжает из страны — его мать, потеряв мужа и боясь за ребенка, отправляет сына с другими еврейскими детьми в очень относительную безопасность Англии. Своих родных он больше не увидит. Все, что остается хрупкому и отчаявшемуся Самуилу, — музыка, в которой мальчик прячется от одиночества и неутолимого горя. А также семья...
Оставить комментарий