Необходимость сплотить Европу подстегивает Бонапарта все сильнее и сильнее. Он уж давно не останавливается ни перед чем. Расстрел герцога Энгиенского, гибель в имперских застенках Альвареса и Туссен-Лувертюра. Вереница известных и неизвестных имен. Шестнадцать дней назад Хорнблауэр тоже неограниченно распоряжался судьбами пяти сотен моряков. Малейшее его слово приводило в движение исполинскую боевую машину. Теперь он никто. Человек, который расписывал по минутам жизнь на 74-пушечном корабле,...
Необходимость сплотить Европу подстегивает Бонапарта все сильнее и сильнее. Он уж давно не останавливается ни перед чем. Расстрел герцога Энгиенского, гибель в имперских застенках Альвареса и Туссен-Лувертюра. Вереница известных и неизвестных имен. Шестнадцать дней назад Хорнблауэр тоже неограниченно распоряжался судьбами пяти сотен моряков. Малейшее его слово приводило в движение исполинскую боевую машину. Теперь он никто. Человек, который расписывал по минутам жизнь на 74-пушечном корабле, выпрашивает один-единственный матрац для своего старшины. Хуже того, его везут в Париж как преступника. Очень скоро холодным утром его выведут в ров Венсенского замка, чтобы поставить к стенке. Капитан завидовал старому сгорбленному пастуху, который брел, опираясь на палку, по склону холма. У старика было все, ведь он брел куда хотел. А что было у Хорнблауэра? Чужая земля под ногами, тяжелораненый друг и никаких шансов на побег…
Приличные, порядочные люди живут по правилам, потому что так жили их мамы и бабушки, так принято, так положено и так проще – ведь в правилах приличных людей все определено заранее, не надо принимать никаких решений, можно строить жизнь на рельсах, проложенным поколениями, и не смотреть по сторонам. Но что, если однажды сбиться с маршрута и сделать всего один шаг в сторону? Что, если правила окажутся...
Вена, 1938 год. Вскоре после Ночи разбитых витрин шестилетний скрипач Самуил Адлер уезжает из страны — его мать, потеряв мужа и боясь за ребенка, отправляет сына с другими еврейскими детьми в очень относительную безопасность Англии. Своих родных он больше не увидит. Все, что остается хрупкому и отчаявшемуся Самуилу, — музыка, в которой мальчик прячется от одиночества и неутолимого горя. А также семья...
Настоящий альбом приглашает вас в мир Михаила Шемякина – художника, скульптора, графика и сценографа, чье творчество охватывает широкий спектр тем и стилей. Он создал уникальный художественный язык, сочетающий в себе элементы русского авангарда, сюрреализма и метафизической живописи. Его работы отличаются гротескной выразительностью и богатой символикой. М. Шемякин часто обращается к образам...
Известная американская журналистка и политический аналитик Энн Эпплбаум исследует образование и начало эволюции коммунистических режимов в странах Восточной Европы после Второй мировой войны. Анализ событий — главным образом в освобожденных Красной армией Венгрии, Восточной Германии и Польше — сопровождается материалами многочисленных архивов и свидетельствами очевидцев. Эпплбаум тщательно...
Первый том четырехтомного издательского проекта музея "Московский Дом фотографии" "Россия. ХХ век в фотографиях" представляет хронику жизни Российской Империи с 1900 до 1917 года. Здесь Первая Мировая Война и стачки 1905 года, арест царской семьи и первые "Русские сезоны" в Париже, артисты Московского Художественного театра и поэты Серебряного века, отлучение Льва Толстого от церкви и трехсотлетие дома...
Автор этой книги — Крэйг Эштон, более 15 лет назад сбежавший из родного туманного Манчестера в солнечный Санкт-Петербург. До своего побега он знал, что в России все едят суп из капусты и картошки, по Красной площади ежедневно ездят танки и люди на улицах улыбаются лишь в свой день рождения. Но попав в город на Неве, он влюбился то ли в корюшку, то ли в русскую баню, то ли в УФМС, то ли в Масяню, то ли в «Осторожно,...
Оставить комментарий