Когда ему делалось не по себе, когда беспричинно накатывало отчаяние, он доставал большой конверт со старыми фотографиями, но одну, самую старую, вероятно, первую из запечатлевших его – с неровными краями, с тускло-сереньким, будто бы размазанным пальцем грифельным изображением, – рассматривал с особой пристальностью и, бывало, испытывал необъяснимое облегчение: из тумана проступали пухлый сугроб, накрытый еловой лапой, и он, четырёхлетний, в коротком пальтеце с кушаком, в башлыке, с деревянной...
Когда ему делалось не по себе, когда беспричинно накатывало отчаяние, он доставал большой конверт со старыми фотографиями, но одну, самую старую, вероятно, первую из запечатлевших его – с неровными краями, с тускло-сереньким, будто бы размазанным пальцем грифельным изображением, – рассматривал с особой пристальностью и, бывало, испытывал необъяснимое облегчение: из тумана проступали пухлый сугроб, накрытый еловой лапой, и он, четырёхлетний, в коротком пальтеце с кушаком, в башлыке, с деревянной лопаткой в руке… Кому взбрело на ум заснять его в военную зиму, в эвакуации? Пасьянс из многих фото, которые фиксировали изменения облика его с детства до старости, а в мозаичном единстве собирались в почти дописанную картину, он в относительно хронологическом порядке всё чаще на сон грядущий машинально раскладывал на протёртом зелёном сукне письменного стола – безуспешно отыскивал сквозной сюжет жизни; в сомнениях он переводил взгляд с одной фотографии на другую, чтобы перетряхивать калейдоскоп памяти и – возвращаться к началу поисков. Однако бежало все быстрей время, чувства облегчения он уже не испытывал, даже воспоминания о нём, желанном умилительном чувстве, предательски улетучивались, едва взгляд касался матового серенького прямоугольничка, при любых вариациях пасьянса лежавшего с краю, в отправной точке отыскиваемого сюжета, – его словно гипнотизировала страхом нечёткая маленькая фигурка, как если бы в ней, такой далёкой, угнездился вирус фатальной ошибки, которую суждено ему совершить. Да, именно эта смутная фотография, именно она почему-то стала им восприниматься после семидесятилетия своего, как свёрнутая в давнем фотомиге тревожно-информативная шифровка судьбы; сейчас же, перед отлётом в Венецию за последним, как подозревал, озарением он и вовсе предпринимал сумасбродные попытки, болезненно пропуская через себя токи прошлого, вычитывать в допотопном – плывучем и выцветшем – изображении тайный смысл того, что его ожидало в остатке дней.
Тея Кронборг обладает невероятным талантом и прекрасным голосом, но для того, чтобы девочке из бедного городка в Колорадо стать великой оперной певицей, голоса и таланта недостаточно. Цепочка случайных встреч — с сельским доктором, простым скитальцем, обедневшим учителем музыки — открывает для Теи дорогу к славе, но на этом пути ей придется пожертвовать многим, в том числе и частицей своей души. «Песня...
Альбом "Неизвестная Российская империя" посвящен изобретателю, фотографу, издателю и общественному деятелю Сергею Михайловичу Прокудину-Горскому (1863–1944) и его цветным снимкам дореволюционной России. Лейтмотивом книги является тема истории Российской империи, истории страны в судьбе и творчестве мастера. Многие негативы, снятые "по высочайшему заказу" Николая II в конце 1900-х – начале 1910-х годов, были...
Как евреи интегрировались в российское общество и как само общество реагировало на эту интеграцию? Книга Олега Будницкого рассказывает историю евреев и одновременно историю «еврейского вопроса» в Российской империи. Предлагая читателю начать с краткого исторического очерка, автор затем фокусируется на отдельных сюжетах: от службы евреев в армии и их роли в революционном движении до клана откупщиков,...
Издательство:
Новое литературное обозрение
Дата выхода: апрель 2025
Южная Индия, семейные тайны; слоны, запросто приходящие в гости пообедать; таинственные духи, обитающие в подполье; медицина, ее романтика и грубая реальность; губительные страсти и целительная мудрость. А еще приключения, мечты, много красок, звуков, света, человеческих историй, вплетенных в историю Индии. Все начинается в 1900 году, а заканчивается в середине 1970-х, хотя на самом деле совсем не заканчивается....
Сюжет повести Александра Галича «Генеральная репетиция» (1973) — подготовка и генеральная репетиция спектакля по его пьесе «Матросская Тишина». Повесть включает в себя и полный текст самой пьесы, которая рассказывает о жизни обычной еврейской семьи в разные исторические периоды, начиная с конца 1920-х годов. В 1958 году постановкой «Матросской Тишины» должен был открыться театр «Современник»,...
Иллюстрации: В. А. Мишин. Составление, статья: М. М. Павлова. Подготовка текста и комментарии: М. М. Павлова, В. В. Филичева. В том избранной прозы одного из крупнейших писателей Серебряного века Фёдора Сологуба (1863—1927) включены произведения 1890-х — начала 1910-х годов: рассказы, новеллы, легенды, аллегории, притчи, сказки. Центральное место здесь отведено рассказам о детях (не предназначенным для...
Оставить комментарий